18:17:02 Чье же Рождество мы празднуем? | |
 Когда мы произносим слово Christmas, это звучит так, словно мы вспоминаем какого-то парня по имени Крис, а не Сына Божия, поэтому предлагаю этот праздник официально именовать «крисмасом» Настал декабрь, и пора определяться, на чьей мы стороне в рождественских баталиях. Один лагерь беспокоит то, что празднование рождения Христа стало слишком коммерциализированным и лихорадочным. Его цель — спокойные рождественские каникулы, без потребительства, мерцающих гирлянд и бесконечного «отмечания». Другой лагерь считает, что проблема в том, что наши декабрьские праздники практически утратили религиозное содержание. Его представители хотят, чтобы покупатели почаще видели сцены Рождества и пореже — нейтральные поздравления с «праздниками». Каждый год я разрываюсь на две части. Мне нравится печь рождественские печенья. Я с удовольствием наряжаюсь, идя на вечеринку, и выпиваю по бокалу вина с друзьями и коллегами. Мне по душе дарить подарки людям, жизнь которых связана с моей. Но, будучи христианкой и желая сконцентрироваться на духовном ритме Адвента, дабы полноценно встретить рождение Сына Божия, я чувствую, что предпраздничная суматоха мне в этом мешает. Поэтому вместо того, чтобы воевать за возвращение Рождеству его подлинного характера, я предлагаю альтернативу. Давайте отделим Христа от зимних праздников. Я знаю, о чем вы подумали: все-таки, это «особое время»… Вот именно. Неужели христиане действительно хотят считать, что именно из-за особости этого времени снижаются цены на вафельницы, а торговые центры оформляются в стиле «зимней сказки»? Это скорее младенец Иисус, которому молился Рики Бобби-король дороги из одноименного фильма, чем тот младенец, пришествие которого возвещает Евангелие от Луки. Битва за душу Рождества закончилась давным-давно, и победили культурные силы. Об этом красноречиво свидетельствует тот факт, что рождественские елки ежегодно появляются в домах Японии, где христиане составляют 2% населения. В своей великолепной книге «Рождество: история без прикрас» (Christmas: A Candid History) методистский пастор и профессор религиоведения Брюс Дэвид Форбс (Bruce David Forbes) рассказывает о том, как первые христиане создали праздник Рождества, связав его с уже существовавшими зимними празднованиями. Во многих северных культурах преодолеть зимнее уныние помогали яркие веселые праздники, напоминавшие о том, что тьма закончится и жизнь начнется сначала. Неподвластное времени «стремление к тратам» В свою очередь, римляне предавались различным утехам и дарили друг другу подарки по случаю наступления нового года.Форбс цитирует автора IV века Либания, описывающего эти римские празднества. «Всех охватывает стремление к тратам… Люди щедры не только к себе, но и к окружающим. Потоки даров текут во все стороны». По мнению Форбса, обращение Римской империи в христианство прошло бы жестче, если бы римлянам пришлось отречься не только от богов, но и от праздников. Поэтому начиная с IV века Рождество стали отмечать накануне нового года. Трудность для тех, кто по понятным причинам хочет упростить Рождество или очистить праздник от светских элементов, состоит в том, что чисто духовного Рождества никогда не существовало. Этот факт столетиями вызывал досаду у верующих. После Реформации пуритане были возмущены крайностями и небиблейскими практиками, связанными с Рождеством, и даже объявили Рождеству войну, кульминацией которой стало решение о запрете празднования Рождества, принятое в 1652 г. английским парламентом. В американских колониях пуританское влияние привело к тому, что праздновать Рождество стали тише. Фактически, всего за несколькими исключениями, вплоть до середины XIX века Конгресс США ежегодно проводил заседания 25 декабря. Тем искрометным праздничным сезоном, каким мы знаем его сегодня, Рождество стало не по воле религиозных лидеров. Нет, наше современное представление о Рождестве было сформировано культурными факторами — такими как публикация в 1823 году стихотворения Twas the Night Before Christmas, популяризация фигуры Санта-Клауса и зарождавшийся культ семьи. Но почти ни один из новых элементов Рождества — песни, фильмы, подарки — не имеет никакого отношения к христианству. Поэтому хватит притворяться, что в Рождество мы празднуем рождение Христа. Давайте признаем правду и отделим друг от друга два праздника, которые в последние два тысячелетия оказались тесно переплетены. Разделить рождественские активы, которые образуются в результате такого дробления, на удивление легко и просто. Во-первых, название. Когда мы произносим слово Christmas, это звучит так, словно мы вспоминаем какого-то парня по имени Крис, а не Сына Божия, поэтому предлагаю этот праздник официально именовать «крисмасом». И хотя социал-консерваторы бьются за искоренение нейтрального приветствия «С праздниками!», когда продавщица в магазине желает мне «счастливого Рождества», она, как правило, не выражает надежду на то, что воспоминание о рождении Христа станет для меня глубоким духовным переживанием. Отделим одно от другого Что же касается религиозного праздника, то я называю его днем Иисуса. В годы моего детства Рождество в моей семье отмечалось буквально как день рождения Иисуса. Бабушка-баптистка пекла для младенца Иисуса праздничный торт, традиционное печенье и пироги. А в церкви, куда мы шли 25-го, весь детский хор исполнял перед алтарем «С днем рождения, Младенец Иисус». Перейдем теперь к песням и фильмам. Рождественская музыка замечательна, но делится на сакральную и светскую. В традиционных гимнах — таких как «Радуйся, мир!», «Тихая ночь» и «О, малый город Вифлеем» — слово «Рождество» не упоминается ни разу. В то же время такие популярные песни, как Deck the Halls, We Wish You a Merry Christmas и Jingle Bells, посвящены культурному опыту празднования Рождества и не имеют религиозного содержания. Трудно будет найти религиозный посыл и в таких классических фильмах, как «Эта прекрасная жизнь», «Рождественская история» или «Чудо на 34-й улице». Когда герои говорят о «смысле Рождества», речь идет о том, чтобы быть добрыми друг к другу, вспоминать о ценности семьи и любви, позволить щедрости восторжествовать над эгоизмом и жадностью. Все это достойные темы — более того, библейские — и крисмас нуждается в них, дабы окончательно не превратиться в триумф шопинга. Я готова принять доброжелательность и веселье крисмаса, если он не пытается эксплуатировать и затмевать собой мою веру. Зажечь адвентскую свечу, прочесть ежедневную молитву — лучший способ отвлечься от суматохи крисмаса. А утром 25-го я бы не чувствовала себя измотанной и чуть раздраженной, а всем сердцем приняла бы участие в настоящем празднестве. Нам как обществу нужно определенное время в году, чтобы всем вместе повеселиться. Крисмас придает нам праздничной энергии, которая помогает пережить зиму. Да и без рождественской стряпни как-то скучно. Поэтому давайте отделим Рождество открисмаса и официально провозгласим светский характер последнего. Только дайте мне день Иисуса, когда он закончится. Эми Салливэн — внештатный журналист Time, автор книги The Party Faithfu "USA Today”, США
| |
|
Mне нравится
+10
| |
| Всего комментариев: 0 | |
